Великий писатель, хотя бы и очень самобытный, заимствует больше, нежели сочиняет сам: язык, на котором он пишет, — не его изобретение; форма, в которую он отливает свою мысль — ода, комедия, повесть — созданы не им; даже самая его мысль подсказана ему со всех сторон; краски ему уже даны: он привносит только оттенки. Будем разумны и согласимся, что наши произведения далеко не всецело принадлежат нам. Они зреют в нас, но корни их — в питающей нас почве.