Ребёнок, усвоивший старческую мудрость, нелеп и нежизнеспособен. Он обречён на вечное ученичество. Он будет вечно вторичным. Он ничего не совершит в своей собственной жизни. Так пусть же юный, девственный постмодернист сам попробует жить и действовать, даже если и набьёт себе синяков и шишек.