Двойственность сущности Христа, выразившаяся в таком человечном - и одновременно сверхчеловеческом - стремлении достичь Бога, всегда была для меня глубочайшей тайной, не поддающейся разгадке. Моим главным страданием и источником всех моих радостей и печалей в жизни, начиная с юности, оставалась бесконечная и беспощадная битва духа и плоти,.. а моя душа всегда являлась ареной, на которой эти две армии сталкивались и сражались.