Спектакль предстаёт как одна огромная позитивность, неоспоримая и недоступная. Он не говорит ничего, кроме того, что «то, что является — благо, и то, что благо — является». Отношение, которого он в принципе требует, есть то пассивное приятие, каковое он уже фактически обрёл благодаря своей манере являться без возражений, обладая монополией на явленное.