Гражданство вернули. Но жить негде.
(0)
Меня вот держат за шестидесятника, а я на самом деле не шестидесятник — скорее сороковник. Потому что моя оппозиционная и отчасти литературная деятельность началась в 46-м году. Как вы знаете, в августе 46-го прозвучало постановление ЦК о журналах «Звезда» и «Ленинград». Потом — ещё более суровый доклад Жданова. Я был суворовцем, учился в училище МВД в Ленинграде, которому покровительствовал сам Берия — воспитывал, как он любил говорить, "своих волчат".
Нация ли мы подонков, шептунов и стукачей? Или же мы великий народ, подаривший миру бесподобную плеяду гениев?
Проза – тяжелый жанр, она не поспевает за текущим моментом. Да, собственно, и не должна за ним гнаться. Литературу можно уподобить войску, где первыми выступают лучники – публицистика, поэзия, а напоследок, уже на какой-то другой стадии боя – тяжеловооруженные гоплиты. Но если проза рассказывает о прошлом объемно и добросовестно, в ней непременно выступят и проблемы настоящего и будущего. Что поделаешь, проза неоперативна, ей нужен какой-то период освоения. А сейчас он тем более нужен, что перевернуты многие понятия, - нравственная оценка событий, людей не просто неоднозначна, она имеет несколько степеней сложности.
Я не был и не считаю себя эмигрантом. Я был изгнанником.