Всякая роль — это создание актерства, создание нового мира, новой личности, нового представителя человечества. Человек рождается, чтобы отразить этот мир, в котором он живет.
(0)
Знаете, я иногда проезжаю мимо здания Союза и думаю: «Надо же, десять лет я угрохал сюда…» И как будто бы меня там и не было никогда. Такая забвенность страшная в человечестве… Это не значит, что каждого должны помнить или сочинять гимны — речь не об этом. Проходимость. Летит мимо тебя жизнь и все.
Каждая Москва имела свои хорошие качества. Скажем, 30-е — это были жуткие годы сталинского террора, который держал людей в жесточайшем напряжении, и никакого покоя и основательности не было. Это были страшные годы. А внешне было все хорошо: «как хорошо в стране советской жить», и так далее, и так далее…
Успех сопровождает радость, потому что это так редко бывает. Театр — это такая непостижимая ситуация, что ни один Немирович-Данченко и Станиславский не может предсказать, будет успех или нет.
Шмага — это такая классическая роль Островского. Везде и всюду его играют как чудака, пьянчужку. Я тоже это играл, но хотел прибавить еще и горечь напрасно прожитой жизни, заливаемой водкой. Это трагическая судьба.
Я о себе говорить не хочу. – О чем говорить? Частная моя жизнь интересна только мне и моим самым близким. Что бы ни сказал о них – все равно это будет и обо мне. А я ничего сверх положенного здесь не сотворил. Только то, что написано на роду. Если же говорить про театр – про Театр ли Вахтангова, или про Театр как явление в нашей жизни, – это опять же будет о себе, поскольку театр – моя жизнь, для меня он никогда не существовал без меня самого. И я не хочу, чтобы меня отделяли от прожитой жизни или, наоборот, слишком привязывали к профессии. За долгий путь в театре и кино я, пожалуй, все сказал. Взгляды мои известны. Тем более, что впереди еще столько всякого..