Важнейшим принципом для героизации становится отсутствие задней мысли ; ясно поэтому, что субъекту невероятно сложно даже претендовать на святое место, представляющееся ему безусловно пустым.





Вне всякого сомнения, успех Джоан Ролинг— это всего лишь первая ласточка; инфантилизация художественных предпочтений только набирает обороты.


Да, реальные подростки, адепты скейтинга, боулинга, пирсинга и фаст-факинга и вообще все те, кого можно назвать обобщающим термином «сникерснутые» (все сникерснутое поколение в целом), отнюдь не таковы. Они, реальные, агрессивны, нечистоплотны и вообще предельно закомплексованы. Но. Среди них действительно попадаются, и чем дальше, тем чаще, узнаваемые по клипам и постерам персонажи на скейтах, которые, и это сразу видно, действительно любят кататься и ненавидят потеть, чарующе самодостаточные в проявлениях своего бытия.


Движущим мотивом смены деятельности является именно отвращение, от-вращение от предыдущего занятия, но и новое компенсирующее занятие изначально отравлено прежним состоянием души. Такое состояние можно определить как террор экстенсивного страдания, и его особенность в том, что оно не приводит к катарсису, не вызывает симпатической идентификации, которую в голливудских боевиках способен вызвать даже самый отъявленный злодей. Рационально справиться с этим террором невозможно, его можно только перетерпеть или перейти к более интенсивным , но зато просветляемым страданиям.


Зачем каждый день идти на бой за что-то неосязаемое, если можно собрать пять наклеек от бульонных кубиков и выиграть поездку на Гавайи?


Как бы ни был консолидирован социум и сколь эффективно ни осуществлялся сброс насилия, время от времени требуется переводить его в аварийный режим войны.


Какие бы эталоны «настоящего мужского» ни предполагались для подражания и внедрения в жизнь — пить все, что горит, трахать все, что шевелится, получать неземной кайф от футбола, давать в морду всякому, кто чем-то не понравился, — все они нисколько не похожи на спонтанные выбросы бессознательного, в них отчетливо видны следы самого тщательного культивирования.


От студентов философского факультета нередко можно услышать характерное признание: «Что-то меня на экзистенциализм потянуло».


Подростковая компания в целом больше всего напоминает животное, находящееся в состоянии экспериментального невроза.


Популярный в Москве лет тридцать назад экстрасенс-целитель Ходжаев располагал единственной, но зато весьма эффективной философской максимой: «Космос в порошок сотрёт».

