Каждая эпоха несет свой образ просветления, обогащаясь опытом прошлого, но и борясь со стереотипами, оставленными ей от прошлого. Наше время также мучительно ищет этот образ. За плечами у нас неохватный опыт подъемов и спусков, пиков и ям, но особенно актуален для нас опыт последних полутора столетий.
(0)
Мы знаем, что представления людей необычайно устойчивы и что человеческие сообщества, исповедующие Истину в виде отдельных транснациональных или национальных религий и духовных учений, едва ли способны отказаться от привычных практик и верований, однако мы также знаем, что частная истина не может претендовать на статус Истины Универсальной и что идеологические преграды между людьми будут со временем с неизбежностью отброшены. Тогда останется только одно различие, определяемое реальным онтологическим статусом человека, то есть тем, что человек есть на самом деле и в какой мере он причастен своему трансцендентному содержанию, или Реальности, то есть различие человеческих состояний.
Такие понятия как «бытие» и, соответственно, «стяжание бытия» оставались и до сих пор остаются гурджиевскими техническими терминами, далеко не всегда коррелирующими с употреблением этих слов в других эзотерических группах, а тем более в обычной речевой практике. Значительно более широкое употребление имеет другой термин, используемый от глубокой древности и до наших дней в самых разных традиционных контекстах от христианской и буддийской житийной литературы до Чарза Тарта и Кена Уилбера, а именно – «состояние» на растяжке между «низкие состояния» и «высокие состояния». Сравнивая понятия «бытия» и «состояния», мы улавливаем оттенки смысловых различий, состоящие на первый взгляд в объективности и первого и субъективности второго понятия.