Не дозволь себе вступать в беседу с еретиками, под предлогом защищения веры, чтоб не уязвил тебя яд, которым пропитаны слова их.
(0)
Не допустите пребыть в сердце вашем злобе на ближнего, ненависти и зависти к нему.
Не тот разумен, кто говорит, но тот, кто знает время, когда должно говорить. В разуме молчи, и в разуме говори; прежде, нежели начнешь говорить, обсуди, что должно говорить; говори одно нужное и должное; не хвались своим разумом и не думай, что ты знаешь более других.
Откуда могу знать, угоден ли я Богу, чтоб сказать брату: поступи так или иначе. — Сам нахожусь еще под игом покаяния по причине грехов моих.
Оттого угнетают нас жестоко враги наши, что мы не познали с должною подробностию и точностию немощей и грехов наших, не стяжали плача в духовном разуме. Если бы открылся в нас плач, то он соделал бы для нас явными грехи наши. Если бы мы увидели грехи наши такими, каковы они на самом деле: то объял бы нас такой стыд, что мы не осмелились бы смотреть в лице братиям нашим, отдавая всем предпочтение пред собою. Мы сочли бы себя худшими блудниц! они грешат в неведении Бога, а мы, знающие Бога, служим греху, наравне с блудницами, в сердцах наших.
По четырем причинам усиливается в человеке страсть гнева: от расположения принимать подаяние и раздавать его, от последования своей воле, от желания учить других, от признания себя разумным.
Простота и немечтание о себе очищают от злых помыслов.
Сколько вижу, желание прибытка, чести и телесного успокоения борют человека до смерти его.
Смирение состоит в том, чтоб человек сознавал себя грешным пред Богом, — не сделавшим ни одного доброго дела, благоугодного Богу. Возделывается же и выражается смирение следующими действиями: когда кто сохраняет молчание, когда не вменяет себя ни в каком отношении, когда уклоняется споров, когда кто послушлив, когда держит глаза опущенными к земле, когда имеет постоянно смерть пред взорами ума, хранит себя от лжи, удаляется от суетных и греховных бесед, не противоречит старшим, не настаивает на своем мнении и слове, переносит поношение, ненавидит праздность и негу, понуждает себя на телесные подвиги, когда никого не оскорбляет.
Смиренномудрый даже не имеет языка сказать о ком-либо, что он нерадив или небрежет о спасении своем. Он не имеет очей, чтоб видеть недостатки других. Он не имеет ушей, чтоб слышать слова и разговоры душевредные. Он не заботится ни о чем временном: заботится единственно о грехах своих. Он сохраняет мир со всеми ради заповеди Божией, а не по причине дружбы по началам человеческим. Тщетны труды того, кто, вне смирения, постится много и несет тяжкие подвиги.