Главная
Милосердие и сострадание — вот чем мы можем уподобиться Богу, а когда мы не имеем этого, то не имеем ничего.
(0)
Милостыня зависит не от количества имущества, но от степени душевного расположения. Бог требует не изобилия приношения, но богатства душевного расположения, которое выражается не мерой подаваемого, но усердием подающих.
Многие добрые дела кажутся нам такими трудными потому, что обращая постоянно внимание на трудность и тяжесть их, мы не представляем в уме уготованных за них наград. Не так должно поступать, но принимать во внимание все вместе, с трудами и награды, и тогда труды покажутся нам легкими, как и действительно они легки.
Можно и дающему малое из малого превзойти имеющих много и дающих много, как и было с упомянутой вдовой. Ибо величие милостыни измеряется не мерой подаваемого, но произволением и усердием подающих.
Молитва есть оружие великое, сокровище неоскудевающее, богатство никогда неистощаемое, пристань безмятежная, основание спокойствия; молитва есть корень, источник и мать бесчисленных благ и могущественнее царской власти.
Молитва есть пристань для обуреваемых, якорь для колеблемых волнами, трость немощных, сокровище бедных, твердыня богатых, истребительница болезней, хранительница здоровья, молитва соблюдает наши блага неизменными и скоро устраняет всякое зло.
Молитва прогоняет всякую скорбь, доставляет благодушие, способствует постоянному удовольствию, она есть мать любомудрия. Кто может усердно молиться, тот богаче всех. хотя бы он был беднее всех, напротив, кто не прибегает к молитве, тот, хотя бы сидел на царском престоле, беднее всех.
Молитва, совершаемая с усердием, есть свет для ума и души, свет неугасаемый и постоянный. Поэтому диавол влагает в тысячи нечистых помыслов в наши умы, и о чем мы никогда не думали, то, собрав, во время молитвы вливает в наши души… Пока диавол нападает извне, мы будем в состоянии противиться, когда же откроем ему двери души и примем врага внутрь, то уже не сможем нимало противиться ему, но со всех сторон помрачив нашу память, как бы дымящийся светильник, он оставит только уста — произносить пустые слова.
Нам надлежало бы творить милостыню уже потому, что она — прекрасное дело, и из сострадания к нашим братьям, а не ради обещанных Владыкой наград. Но так как мы не в состоянии мыслить возвышенно, то будем творить милостыню хоть из-за награды, отнюдь, впрочем, не ища славы от людей, чтобы нам сверх растраты денег не лишиться и награды.
Научим свой язык носить узду и не произносить просто все, что есть в душе, не порицать братьев, не угрызать и не пожирать друг друга. Гораздо хуже кусающих тело те, которые делают это словами. Первые кусают зубами тело, а последний угрызает словами душу, наносит рану неисцельную.
