А с 14 лет я училась еще и у своего дедушки, скрипача. В юности это был, может быть, мой самый главный учитель – Анисим Александрович Берлин.
(0)
Мне стало тяжело для рук. В последние годы у меня есть некоторые проблемы, и я просто испугалась, что сорву себе руки. Моя виолончель – большая и требует приложения сил. Она и так может звучать изумительно, но для того, чтобы звучало масштабно, на большие залы, все-таки надо стараться.
Наша школа ближе к сути.
Невероятное чувство возникает, когда играешь – я же не могу иначе с этой музыкой побыть.
Хотя есть такая манера игры – «не бей лежачего», что называется, по верхам. Это особенно популярно в западных школах. Они очень осуждают нашу манеру – но я все-таки считаю, что наша школа ближе к сути.
Это такое сложное дело – игра в оркестре!
Я перевожу инструменты только в футлярах фирмы «Аккорд». У меня четыре таких футляра.